Спесивцев Александр Петрович — выпускник Киевского СВУ — 1970 года.
«Внимание к деталям»
Подполковник Мишин, старший преподаватель истории и обществоведения, отличавшийся большой оригинальностью при проведении своих уроков в старших классах киевского СВУ в конце 60-х, учил своих суворовцев, кроме всего прочего, уметь во всем и всегда подмечать и запоминать характерные детали. Тогда же, в 1968 году этот совет оказался очень кстати суворовцу 9 класса Коле Юдицкому, ныне давно уже полковнику запаса*.
Мы, последние семилетники **, к тому времени уже далеко не отличались, мягко говоря, примерностью в выполнении требований воинской дисциплины и порядка. С 11 лет в полной мере успев усвоить все сложившиеся за двадцать с чем-то выпусков особенности кадетской жизни, переняв от старших присущие настоящему кадету качества: смекалку, находчивость, умение сориентироваться и найти выход из сложной, казалось бы, безвыходной ситуации.
Одним из командиров взводов в нашей роте был тогда майор Рыбальченко В.М. , естественно, по прозвищу «Рыбак», выпускник нашего же училища 50-го года. А, следовательно, хорошо знавший особенности жизни в КвСВУ, кадетские уловки и хитрости. Нам по наивности казалось, что бывший кадет должен был бы иногда в чем-то пойти на какие то уступки, на что-то не всегда обратить внимание, или закрыть глаза. А «Рыбак», как назло, поступал наоборот, будучи ярым, бескомпромиссным преследователем нарушителей воинской дисциплины.
Говорили, что он, вроде бы, в свое время удачно женился на дочери какого-то там профессора. Так это было или нет, осталось неизвестным. Но, по крайней мере, этим объясняли то, что только он один из всех не только наших, а и училищных офицеров- воспитателей, ездил на работу на новой тогда 21–й «Волге». Даже большой автолюбитель, командир роты, подполковник Владимир Павлович Салата имел доставшийся ему по наследству старенький Москвич 401.
Именно поэтому, Коля считал, но, как потом оказалось, сильно заблуждаясь при этом, что Рыбак никогда не станет разъезжать по городу на общественном транспорте,.
Как-то в один из прекрасных весенних воскресных дней, когда рота ушла смотреть в клубе кино, Николай, переодевшись в гражданку, отправился по личным делам в самовольную отлучку, и, выйдя за территорию училища, сел на располагавшейся рядом с училищем остановке в автобус. Не успели еще захлопнуться двери, как в салон вошел и майор Рыбальченко. Бежать Коле, естественно, было уже некуда, оставалось только отвернуться к окну и сделать вид, что не замечает Рыбака. Хотя тот, естественно сразу же увидел и подошел к Николаю.
— Так, товарищ суворовец Юдицкий! Вы находитесь в самовольной отлучке, немедленно вернитесь в училище и доложите дежурному, что вы были мной задержаны в городе без увольнительной записки.
Коля молча с задумчивым видом продолжал как ни в чем ни бывало созерцать пробегавшие за окном дома.
— Товарищ суворовец, я же вам сказал, вы задержаны в самовольной отлучке, немедленно отправляйтесь в училище и доложите дежурному!
Полагая, что молчание в данном случае выглядит несколько подозрительно, Коля медленно повернул голову, всем своим видом изображая, что совсем не понимает, о чем идет речь.
— Ой, извините, мужчина! Вы ко мне?
— Да, я к Вам.
— Ну, вы, наверное, тогда обознались, потому что я не тот, за кого вы меня принимаете.
Рот майора медленно приоткрылся. А Коля, делая вид, что совершенно ничего не произошло, с совершенно равнодушным е лицом, снова отвернулся к окну, якобы увлеченный мелькавшими за стеклом зданиями.
Рыбальченко от такой непомерной наглости просто опешил:
— Ничего себе! Ну, наглец, так наглец! И это ты своему командиру взвода…?! Ну. Погоди!
И как только автобус стал притормаживать перед остановкой, тут же выскочил на улицу,
решив срочно ехать в училище, «вычислить» негодяя и примерно наказать.
Понимая, что теперь ему нужно как можно скорее оказаться в училище, желательно раньше, чем там окажется майор, Коля же тоже выбежал на следующей остановке, поймал такси и уже через 10 минут был в роте. Он быстро переоделся и бросился в кинозал, где все еще шло кино. На одном из последних рядов нашел Лешу Хмеля ***, приятеля из своего взвода, увлеченно наблюдавшего за тем, что происходило на экране.
— Леша, я в самоходе залетел. Нарвался на Рыбака в автобусе. Значит так, ты подтверждаешь, что я был с собой рядом, смотрел кино все это время! Понял?
— Конечно. О чем разговор.
— А ты был на построении в кино?
— Был.
— А кто нас строил?
— Дежурный. Майор Дмитренко,
— Слушай, ну ты запомнил какие то детали? Ну. Что-нибудь необычное, что было при этом?
Леша задумался…
— А…, слушай! Вот может быть…Знаешь, он нас раза четыре повернул направо, налево, направо, налево. Не понравилось ему как мы поворачивались…И тогда кто–то из строя крикнул: « Ну. хватит нас крутить, поехали кино смотреть!»
— Отлично! Класс! Молодец, Леха!
Рядом сидели двое молодых суворовцев, первогодков и Коля вкратце объяснил им ситуацию, в заключении попросив:
— Ребята, если вас будут спрашивать, подтвердите, что я был с самого начала в кино.
— Хорошо.
Да и не просто подтвердите, А давайте так. Скажите, что сели впереди меня, а я вам, мол, дал «леща» и сказал:
«Ну-ка брысь на фиг отсюда на другое место».
Фильм еще не закончился, как открылась задняя дверь кинозала и дневальный по роте, крикнул –
— Юдицкий, срочно к дежурному по училищу!
Дежурным в тот день был как раз командир роты, подполковник Салата В.П.
И майор Рыбальченко, естественно, уже был в дежурке. Владимир Павлович начал напрямик:
— Ну, что, товарищ суворовец… Вы только что были в самовольной отлучке…
— Ага. И кого-то зарезали там или еще что-нибудь?…
— Ну, ты , Юдицкий, не паясничай! — вставил Рыбальченко.
— Товарищи подполковник, ну, как же я мог быть сейчас в самовольной отлучке? Если я все время был в кино. Вот Коля Хмель свидетель. В конце концов, тут молодые впереди сидели, спросите у них! Я им еще «леща» дал, говорю, не мешайте кино смотреть. Да, поступил нехорошо, признаю. Но они то подтвердить могут! Наверняка меня запомнили.
— Да? Интересно… Ну да ладно, пошли, покажешь.
Офицеры повели Николая в роту молодых суворовцев, построили ее и объявили:
— Товарищи суворовцы, вы сегодня были в клубе, смотрели кино, может быть кто-то из вас видел там этого товарища?
Из строя вышли двое.
— Мы видели!
— Вот, как? Любопытно, а как это вы на него внимание обратили?
— Да, мы сели впереди перед ним, а он говорит: «Если Вам не трудно, ребята, пересядьте, а то мне плохо видно. Вот мы и пересели, поэтому и запомнили его хорошо ».
Ну, вроде бы все совпало. Ребята , очевидно, насчет подзатыльника постеснялись упомянуть. Так это наоборот, вроде бы, оказалось даже в Колину пользу.
Леха Хмель сразу, естественно, тоже заявил, что они с Колей в зале с самого начала все время были.
— Да, вот дежурный офицер может подтвердить, — тут еще вспомнил вдруг Коля.
— Как дежурный офицер? — совсем уже ничего не понимая, удивился Рыбальченко.
— Да, он нас все крутил долго, вот я не выдержал и выкрикнул из строя, что, мол, хватит вертеть, пора в кино идти! Виноват, конечно, но подтвердить то он может, что я был в строю.
Спросили у майора Дмитренко, дежурного по роте. А тот, конечно же, хорошо помнил выкрик, сам же бегал вдоль строя, выискивая, кто это сделал. И, может быть, и сомневался, но, видимо, подумал, что раз Николай сам сознался, то точно он. Кому ж охота быть наказанным. В общем, тоже подтвердил, что, да, это он был.
Оба офицера были поражены.
— Борис Викторович, ты, наверное, немножко обознался, — сказал Салата.
А тот свое:
— Да я с ним в автобусе разговаривал, как с тобой сейчас, ты что?
— Но, ты сам посмотри, тут же дежурный по роте подтверждает!… Ладно, эти молодые, он мог с ними договориться, предположим, но Дмитренко то?, он его то уж точно уговорить не мог…Чудес ведь не бывает…
Так и ушел ни с чем в тот день майор домой, очень расстроенным. Но, видимо, так до конца и не мог забыть этого случая. Прошло несколько лет и на выпускном вечере, после нескольких рюмок майор все-таки не вытерпел,
— Ладно, Юдицкий, время прошлое. Скажи теперь честно. Ты тогда был в автобусе или нет?
— Я, Борис Викторович.
— Как!?…- изумился он, — Но как ты сумел убедить дежурного офицера?
— Да, вот так. Сами же нас учили в училище обращать внимания на детали.
Автор: Спесивцев Александр Петрович — выпускник Киевского СВУ — 1970 года.
_____________________________________________________________________________
*- Николай Юдицкий умер в 2011 г.
** — последний набор суворовцев с семилетним сроком обучения был в 63 году. Затем срок обучения изменился до 3 и 2 лет.
*** — Леша Хмель погиб в 1982 году в Афганистане.