Слово офицера

В 60-х в народе очень популярными были так называемые «огоньки». После того, как в стране получили большую известность и всем полюбились передачи с аналогичным названием по телевизору. Во многих трудовых и учебных коллективах, на предприятиях, в школах и ВУЗах проводили подобные мероприятия. В принципе это был обычный вечер отдыха, с той разницей, что хозяева и приглашенные рассаживались в большом зале за столиками, на которых было незамысловатое угощение. Как правило, чай, лимонад, печенье и конфеты. Их покупала обычно в складчину принимающая сторона. Помимо обычных танцев хозяева представляли гостям номера художественной самодеятельности.

В КвСВУ такие вечера пользовались всегда неизменным успехом, так как давали возможность познакомиться с девочками из киевских школ. Но чаще самих суворовцев приглашали в школы, особенно нашего Печерского района. На одном из таких огоньков, в школе где-то на Березняках или в Дарнице, то есть на левом берегу Днепра, Коля познакомился с девочкой и на следующий день пошел к ней на свидание, естественно, в самовольную отлучку. Вечер прошел прекрасно, настроение было великолепное и он решил не ехать на трамвае, а пробежаться до училища по мосту Патона. Мост этот соединяет левый и правый берега Днепра, то есть Дарницу на Левобережье и Печерский район, где располагалось училище. Длиной он был где-то километра полтора с двухсторонним движением и двумя рядами трамвайных путей посредине.

К несчастью, в это самое время по мосту в обратном направлении, возвращался домой на своей 21 Волге майор Рыбальченко.

Увидев бежавшего по мосту Юдицкого, черная форма с красными лампасами которого хорошо бросалась в глаза, Рыбак, не обращая ни на что внимания, прямо по трамвайным путям развернулся в обратную сторону и, подъехав к Николаю, открыл правую дверь:

— в машину…

В училище, естественно, последовало и наказание.

Прошло какое-то время. И вот как-то проходя мимо КПП, Коля увидел знакомую 21-ю Волгу. Ее майор ставил обычно возле будки дежурного по КПП на территории училища. Тут же созрел и незамысловатый план действий.

На КПП тогда дежурили рядовые и сержанты срочной службы, служившие в те годы в СВУ заместителями командиров суворовских взводов.

Коля подошел к дежурному солдату.

— Послушай, тут сейчас комиссия должна подъехать. Меня вот послали машину, Волгу вот эту, нашего офицера отогнать, чтобы не было видно. А то , знаешь, не положено. Личные машины… Еще попадется на глаза какому-нибудь генералу.

Тот не стал возражать, мол, надо, так надо.

В те годы многие кадеты носили с собой в прорези лампаса у самого пояса или в планке на гимнастерке на груди короткий отрезок плоской металлической пружины от фуражки. Ею в основном обычно бесплатно звонили по телефону- автомату, засунув в прорезь монетоприемника и нажав на рычаг соединения вместо монеты. Чтобы пружина не проваливалась вглубь, и было ее удобно держать, один из краев обматывали изолентой.

Этой пружинкой Коля и открыл переднюю дверь машины, попросив дежурного:

— только я то не умею водить, слушай, помоги ее отогнать, а ?

Рядом с КПП был детский сад, за ним фотография, за которой направо за глухим деревянным училищным забором шла дорога к спортивному комплексу. Солдат сел за руль. Той же пружиной завели машину и загнали на эту дорогу. Так что ни со стороны улицы, ни из училища ее было совсем не видно. Коля не забыл и солдата поблагодарить:

– ну, спасибо, сейчас как раз генералы поедут.

Через некоторое время майору Рыбальченко вдруг понадобилось что -то в машине взять. Он подошел к КПП и с удивлением обнаружил, что она пропала!

Тщательно облазил все окрестности, а за детский сад на боковую дорогу выйти не догадался. Было поразительно, нет машины и все. Причем угнали ведь с территории училища. Тот солдат на КПП в это время уже сменился. У нового спросили, а он ничего не знает и не видел. Когда, приходил на дежурство, Волги не было уже. Да и вообще , она ведь под охрану ему не сдается. Так, что какие претензии? Майор сообщил об угоне в ГАИ и все офицеры ему сочувствовали.

Ну, а Коля увидев, что суматоха большая, любимый офицер –воспитатель очень переживает, пожалел его и решил пойти на встречу.

— Борис Викторович, извините, можно Вам помочь? Давайте я найду вам человека, который поможет отыскать вашу машину, а Вы за это вычеркните все мои наряды вне очереди из вашего блокнота.

К тому времени в записной книжке майора у Коли их скопилось значительное количество.

— А…! Так это ты сделал? – чуть ли не задохнулся от злости Рыбальченко.

— да, нет, товарищ майор, что Вы? Просто вам помочь хочу. Я и водить то еще не умею.*** Как же я мог ее угнать то?

— Ну, ладно, давай, говори.

— Не-е-т, Борис Викторович. Доставайте тогда , пожалуйста, ваш блокнотик, вычеркивайте все мои наряды и подписывайтесь. Мы же с вами понимаем, что Вы потом можете в любой момент отказаться от своих слов. Но только, учтите, пожалуйста, что вот мы с вами договариваемся здесь при свидетелях. Так что, дайте , пожалуйста, слово офицера, что потом не откажетесь от своих слов.

Там в канцелярии роты в это время как раз были офицеры-воспитатели других взводов.

-Ну, хорошо, даю слово!

Вычеркнул Рыбак все наряды Юдицкого из блокнота, расписался и Коля рассказал, что его знакомый недавно обмолвился, что видел какую-то Волгу с подушечкой (у Рыбальченко была такая подушка заметная в шашечках на заднем сиденье), за фотографией у детского сада.

Естественно машина оказалась на месте, закрытой и нетронутой. Но Рыбальченко еще долго не мог успокоиться.

— Это ты, Юдицкий, угнал машину! Никогда не поверю, что кто-то другой это сделал.

— Борис Викторович! Так у меня же алиби. Я все время здесь был, в расположении роты сегодня. Да и водить машину я не умею. Как я мог ее завести и поехать на ней? Я даже не знаю, как и что там включать. Так что хотите верьте, хотите нет, но Вы же обещали на счет нарядов, и слово офицера дали!

С майором Рыбальченко у Николая постоянно случались разные истории. Как-то в старшем классе, когда вся рота должна была разъехаться на осенние каникулы, Колю и Юрку Криворучко за какие-то провинности оставили на пару дней в училище. И тогда они решили отметить успешное окончание четверти. Где-то достали и принесли в училище пару бутылок «Столичной» и бутылок пять лимонада. Причем водку такую в Киеве в те годы в свободной продаже было не купить.

Ну, а Рыбак , естественно, тут как тут. Каким то образом сумел их вычислить, конфисковал все эти бутылки и принес в канцелярию . Там у него был такой небольшой армейский сейф, то есть обычный железный ящик, который закрывался простым таким допотопным ключом с большой бородкой. Вот он туда все бутылки уложил у них на глазах, ну, а Коля и говорит:

— Подождите, товарищ майор! Лимонад то хоть оставьте, Это же не запрещено вообще -то.

Рыбальченко согласился, отдал обратно. Сейф закрыл и пошел по делам. А тут уже всю роту на обед построили. Причем строил сам «боцман», старшина сверхсрочной службы, старшина роты И.Г. Коваленко. Он был в роте, да и в училище, пожалуй, единственным, кого почти все кадеты нашей роты тогда побаивались. Отличался репутацией чрезвычайно строгого, взыскательного, требовательного старшины. Что бы у него из строя улизнуть незамеченным, нужно было быть не только большим мастером своего дела, но пойти на большой риск. Когда старшина повернул всех направо, Коля с Юрой сумели таки незаметно так выскочить из строя и забежать назад в канцелярию. Быстро вскрыли пряжкой от ремня сейф, достали оттуда 2 бутылки водки, а две бутылки лимонада положили обратно. И пока рота шла, не спеша, по коридору*** в противоположный конец здания, спускалась на второй этаж и у входа в столовую ждала, пропуская вперед другую роту, они как раз успели всех догнать и незаметно обратно в строй попасть. В это время возле входа в столовую столпились как раз две роты, народу было много и даже старшина Коваленко И.Г. ничего не сумел заметить.

Рыбальченко же, вернувшись в канцелярию с обеда вместе с Владимиром Павловичем*, решил похвастаться:

— Ну, что Палыч. Хочешь посмотреть, чем наши архаровцы тут заниматься собираются на каникулах? Посмотри, какую водку то пьют!

И демонстративно так открывает свой сейф. А Владимир Павлович, увидев содержимое:

— Ну, ты, Борис Викторович, лучше б кваску купил.

Рыбак глазам своим не поверил! Ведь почти только что сам своими руками загрузил туда две бутылки водки.

— Ну, чудеса! Где эти Криворучко с Юдицким?!

Тут же срочно после обеда вызвали их в канцелярию.

— «Медвежатники!» – кричал Рыбак. – Как вы смели? Совсем оборзели…

А Коля в ответ:

-Секундочку, товарищ майор! Мы же со всеми вместе в строю были. Можете спросить

у Коли Клименко**.

Он был заместителем командира взвода и обязан был докладывать на каждом построении дежурному офицеру или старшине о наличии людей в строю. Конечно, он мог бы и обмануть, в случае крайней необходимости, но для этого с ним нужно было хотя бы заранее договорится.

— Или у Коваленко спросите.

Старшина тоже подтвердил, что они были в строю. И в конечном итоге так все и закончилось ничем. Хотя, как говориться, осадок у майора остался надолго.

Уж очень он был поражен:

— Ну, эти паразиты…, — долго еще потом все повторял при случае.

Автор: Спесивцев Александр Петрович — выпускник Киевского СВУ — 1970 года.

___________________________________________________________

*- подполковник Салата В.П. командир нашей роты.

** — ныне Генерал-лейтенант ВС РФ

*** — длинна коридора около 110 метров, ширина около 6.

**** — права на управление автомобилем суворовцы получали в выпускном классе.